Что за оперы у этого композитора, известно всякому образованному человеку, но вот его «Реквием» - это особая тема. В принципе, практически все значительные композиторы заглянули в этот мрачноватый уголок музыкального мира, став создателями развернутой заупокойной мессы (полное латинское название Messa Requiem Eaternum, то есть «служба на вечную память»). Особенно известны «Реквием» Моцарта, якобы заказанный ему Черным человеком, и конечно, «Реквием» Верди.

Сам процесс создания этого произведения начался задолго до окончательного оформления идеи -над операми композитор так не работал. А грустным поводом послужила смерть старшего коллеги Джузеппе - Джоаккино Россини (1792-1868). Верди и Россини близкими друзьями не были, но младший современник глубоко уважал маэстро и был сильно огорчен его уходом. Спустя четыре дня после смерти Россини Верди выступает с планом увековечения его имени: «Я предложил бы наиболее уважаемым итальянским композиторам... объединиться для написания траурной мессы, которую исполнили бы в годовщину смерти Россини». Верди также предложил создать комиссию, которая бы назвала соавторов и распределила между ними части будущего произведения.

Надо сказать, что формирование реквиема как религиозного, поэтического и музыкального организма занимает несколько веков. Из состава мессы то изымались некоторые части, то что-то добавлялось, и четко определенного канонического текста по сей день не существует - есть общая схема. И, возможно, к лучшему. Ведь отношение к теме смерти у каждого человека свое, и, варьируя набор строф, можно, в сущности, создать произведения, совершенно противоположные по эмоциональному наполнению.

Верди по жребию досталась последняя, из 12 намеченных частей, Libera Me («Освободи меня, Господи, от смерти вечной»), хотя обычно Реквием заканчивался другой песнью - Agnus Dei («Агнец Божий, несущий грехи мира, помилуй нас»). Отметим, что задуманное так и не осуществилось. Верди рассорился с организаторами, а через некоторое время, видимо, увлекшись необычной для него работой, заявил о желании со временем написать единственно свой, отдельный реквием.

В этом же году Джузеппе познакомился с еще одним выдающимся итальянцем старшего поколения, писателем Алессандро Мандзони (1785-1873), чьим романом «Обрученные» он зачитывался еще в юношестве. Через несколько лет, узнав о кончине боготворимого им Мандзони, Верди объявил, что давно задуманный им реквием будет создан и исполнен в годовщину смерти писателя. Так и произошло: работа над произведением была завершена через три месяца. Духовная премьера «Реквиема» состоялась в Милане, в соборе Сан-Марко, 22 мая 1874 года, а светская - через три дня, в театре Ла Скала. Обе стали очередным триумфом автора.

Что же это за произведение - «Реквием» Джузеппе Верди, чем, кроме блестящего таланта создателя, объясняется его жизнеспособность - ведь известно, что исполняются далеко не все оперы композитора?

Отказавшись от первоначального замысла деления на 12 частей, композитор разделил текст мессы на 7 частей. Причем последняя, Sequentia (Секвенция буквально - последовательность - жанр и католическая богослужебная текстомузыкальная форма. Текст секвенции - свободный латинский стих, изменяемый в зависимости от события, по случаю которого исполняется), содержала девять эпизодов. Исполнять «Реквием» Верди должны квартет солистов (сопрано, меццо-сопрано, тенор и бас), хор (один или несколько) и полносоставной симфонический оркестр. Продолжительность «Реквиема» - свыше часа сорока минут, но предаться мыслям о бренности жизни слушателю не удастся: музыка Верди даже не динамичная - она порой будоражащая. Скорбные дуэты сопрано и меццо Recordare («Помяни, Иисус благой») или номер меццо-сопрано с хором Liber Scriptus («Книга написанная») перемежаются оркестровыми отрывками, где духовые инструменты звучат, как трубы архангелов, напоминающие о конце времен, а всплески скрипок и почти истеричные взвизги флейт напоминают о пламени преисподней.

Исполнение «Реквиема» Верди в России послевоенных времен достаточно скудно - самое раннее, «до ла-скаловское», имело место в Ленинградской филармонии в 1960 году. Наиболее знаменитыми участницами того исполнения были Галина Вишневская и Ирина Архипова.

Во время же упомянутых гастролей Ла-Скала в единственном исполнении «Реквиема», состоявшемся 25 сентября 1964 года в Большом театре. На афишах среди участников значились сопрано Леонтина Прайс, меццо Фьоренца Коссотто, тенор Карло Бергонци и бас Никола Дзаккариа.

Что до заочных опытов, то преданным поклонникам Верди памятна «звездная» запись «Реквиема» из театра Ла Скала (1967 год), показанная на одном из двух тогдашних каналов советского телевидения в декабре 1969 года. Дирижировал ею магнетический Герберт фон Караян, солировали те же Прайс и Коссотто, молодой и стройный Лучано Паваротти и почти родной нам болгарский бас Николай Гяуров. Сейчас эту запись или ее фрагменты можно найти в Интернете.

По масштабности, сложности исполнения и постановки рядом с «Реквиемом» Верди можно поставить только Девятую симфонию Бетховена (1824 год) и «Carmina Burana» (1937 год) Карла Орфа. В современной Москве произведения этого калибра исполняются не чаще 1-2 раз за сезон, да и то, не каждый год. Какова же судьба «Реквиема» в наше время, когда просто текст, без картинок, читают все меньше, а музыка, даже не классическая - любая, без лазерных бликов и подтанцовки, практически не воспринимается публикой. Ведь «Реквием» Верди исполняется на классической латыни, малопонятной даже итальянцам и испанцам. Любителей подобных «шоу» сейчас находится немного, однако нетрудно представить, что у некоторых режиссеров музыкального театра просто руки трясутся от желания обратить «Реквием» в еще одну оперу или нечто похожее.

Российский слушатель уже присутствовал при одном таком эксперименте. Площадкой для него стал Мариинский театр, а воплотителем - швейцарец Даниэле Финци Паска, постановщик открытия Олимпийских игр в Турине и режиссер Цирка дю Солей. Результат получился соответствующий - спортивно-цирковой: критика (не в отношении музыкантов, нет!) была убийственной и свелась к решительному требованию «вернуть Реквием в концертный зал и больше оттуда не выпускать».

Но ведь соблазн велик...

Не ушел от него и итальянский сценограф и режиссер Паоло Мичикке. Получив диплом историка музыки в миланском университете, он несколько лет работал в качестве ассистента режиссера на лучших оперных площадках Италии, включая Арена ди Верона. В качестве режиссера он дебютировал в Сантьяго-де-Чили, где поставил «Так поступают все женщины» Моцарта. Потом, в 1988 году была постановка «Гензеля и Гретель» Э. Хумппердинка в Хьюстоне (США), где он впервые обратился к современным визуальным технологиям. Потом - опять Италия и новые зарубежные постановки... С 1996 года Мичикке, работая над постановками опер «Паяцы» и «Сельская честь» в Зальцбурге, начал постоянно применять визуальные эффекты с помощью экранов, проекторов и т. п.

Поставив таким образом чуть ли не все популярные итальянские и западноевропейские оперы, Паоло Мичикке обратил свой взор на «Реквием» Верди - да и как можно было этого не сделать в самом разгаре удачной карьеры? В качестве изобразительного ряда он выбрал фрески Сикстинской капеллы Микеланджело. Главная и самая большая фреска «Страшный суд» и дала название всему проекту - II Giudizio Universale.

.. .Отвечая на вопросы телеведущей - не слишком ли это много, соединять в одном шоу двух таких гигантов, как Верди и Микеланджело, - режиссер тактично ответил, что современные технологии вполне позволяют «поженить» такие вещи... Да, за несколько дней до премьеры, состоявшейся в Каннах 2 марта 2010 года, он ведь и сам не знал наверняка, как отреагирует на такое слияние публика... Но успех был, и успех громкий.

Тогда же на премьере в Каннах присутствовала Динара Камалеева, директор по международным проектам Кремлевского Дворца, занятая в то время поиском чего-то необычного... И сразу поняла: «Судный день» Верди-Буонарроти-Мичикке - это то, что нужно! Исполнительным продюсером этого международного проекта стал Антон Левахин, специалист в организации масштабных и необычных представлений в области классического искусства. Антон Левахин собрал ансамбль выдающихся оперных певцов, оркестр «Русская филармония», пригласил дирижера Дмитрия Юровского, привез в Москву Паоло Мичикке и его команду. И 30 сентября 2012 года в Кремлевском Дворце состоялся второй показ грандиозного шоу «Судный день».

Удачно подобранный визуальный ряд собирает и усиливает ряд музыкальный - как ни крути, большую часть информации мы получаем через зрение. Он же сильно изменяет тональность музыки Верди - она становится более грозной и трагической. Ведь в тексте «Реквиема» не говорится напрямую о Страшном суде, ожидающем рано или поздно всех живших на Земле - скорее о скорби, покаянии и отпущении грехов. Но оживленные визуальными эффектами персонажи самой фрески очень явственно напоминают слушателям о неизбежном воздаянии за все совершенное в течение их жизни.

Образы, не относящиеся к фрескам Сикстинской капеллы, тоже присутствуют, они немногочисленны и уместны. Акценты расставляет известный образ - раб, в ужасе прикрывающий лицо ладонью... Трудно представить, что в кардинально осовремененной постановке хоть как-то не была переосмыслена роль певцов-солистов. Певцы, появлявшиеся на авансцене перед экраном, на который подавалась проекция, были одеты в широкие светлые платья, напоминавшие монашеские рясы. Они передвигались по сцене, общались между собой, словно поддерживая друг друга в этот скорбный час. Но ничего лишнего, и никаких попыток превратить исполнение в спектакль не было.

Разумеется, нельзя не воздать должное мастерству исполнителей. Сопрано Татьяна Павловская, примадонна Мариинского театра, была превосходна как и в сольных номерах, так и в дуэте с магическим меццо Еленой Зарембой. Тенор Массимилиано Пассапиа в сольном номере Ingemisco («Виновный, вздыхаю и каюсь»), прекрасно выдержал невольное сравнение со своими великими предшественниками, в том числе, со своим учителем Франко Корелли. А номера баса Пааты Бурчуладзе с хором Tuba Mirum («Труба предвечного») и Confutatis («Суд изрекши посрамленным») были невероятно впечатляющим и напрочь отбивали у слушателей охоту грешить... хотя бы какое-то время.

Наконец, занавес, мистически скрывавший от зрителей хоры, которые вещали от имени небес, поднялся, и голоса предстали перед слушателями во всем великолепии - Государственная академическая капелла им. А. А. Юрлова, Академический Большой хор «Мастера хорового пения» под руководством Л. Конторовича и Хор Академии хорового искусства им. В. С. Попова. На зал обратили пронзительный синеватый свет, солисты пропели «Ашеп», и зал, давно сдерживавший восторг, наградил участников долгими овациями.

Итак, «Страшный Суд» завершился. Никто серьезно не пострадал, но желание стать лучше ощутили многие.